«Человечество вступает в новую геологическую эпоху, эпоху антропоцена, и наши действия несут угрозу разрушения естественного механизма саморегуляции планеты», – говорит биолог Уилл Стеффен, директор австралийского Инс­титута изменения климата. Термин «антропоцен» обозначает эпоху господства человека над природой; по мнению нобелевского лауреата, голландского химика Пола Крутцена, она пришла на смену эпохе голоцена, которая, в свою очередь, началась 100 000 лет назад, с окончанием последнего лед­никового периода. «Дальнейшее расширение деятельности человека, – продолжает Уилл Стеффен, – грозит подорвать устойчивость состояния эпохи голоцена».

Это означает, что экология сегодня — нечто большее, чем призывы «По газонам не ходить» и «Берегите природу – вашу мать!». Сегодня мало вывозить за собой мусор после пикника на берегу озера, не рубить елочку, которая «в лесу родилась», и не мыть автомобиль в ближайшей к даче речке (хотя все это, безусловно, важно).

В последней трети ХХ века экологические проблемы приобрели масштаб политический и философский: перед нами стоит задача сохранить планету пригодной для жизни следующих поколений. Подавляющее большинство из нас это понимает: 78% россиян выражают озабоченность экологическими проблемами. Но не нужно думать, что тех, кто живет по принципу «после нас хоть потоп», эти проблемы не касаются. Нобелевский лауреат Альберт Гор, бывший вице-президент США и автор книги «Неудобная правда», утверждает, что льды Антарктики могут растаять уже через пять лет, а врач и нейробиолог Давид Серван-Шрейбер убежден, что нынешняя эпидемия рака напрямую связана с появлением в нашей жизни химических канцерогенов и изменением методов животноводства. Однако декабрьская конференция ООН по проблемам изменения климата в Копенгагене показала, что конфликт экономических интересов мешает мировым лидерам выработать общую стратегию устойчивого развития. Это означает, что ответственность за биосферу ложится на руководство отдельных государств… и на каждого из нас. Ни для одной из этих «инстанций» проблемы защиты природы пока не стали приоритетными.

Какие изменения биосферы представляют реальную угрозу для нашего дальнейшего существования на этой планете?

Группа ученых под руководством профессора Стокгольмского университета Йохана Рокстрема назвала девять ключевых параметров, определяющих возможность устойчивого развития человечества:

• изменения климата;
• биологическое разнообразие видов;
• объем атмосферного азота и фосфора в океанах;
• концентрация озона в стратосфере;
• подкисление вод Мирового океана;
• использование источников пресной воды;
• изменение характера землепользования;
• химическое загрязнение окружающей среды;
• концентрация аэрозоля в атмосфере.*

Безопасные значения первых трех из этих параметров уже превышены. К примеру, сейчас за год исчезает более 100 биологических видов из каждого миллиона

Почему же современному человеку трудно признать, что нельзя жить и дальше так, как мы привыкли? «Мы по своей биологической и психологической природе запро­граммированы на экспансию, – считает антрополог, доктор исторических наук Марина Бутовская. – Стремление к прогрессу является свойством человеческого рода, которое нашло выражение в картезианской идее человека как «господина и властителя природы». Но это самое развитие в конце концов оторвало нас от природы, мы перестали воспринимать себя как часть природной среды».

На протяжении тысячелетий изменения происходили медленно и были незаметны при жизни одного поколения. Но начиная с XVIII века стремительное развитие промышленности и техники, в частности добыча и использование углеводородов (угля, нефти, газа), постепенно приучило нас к мысли, что человек покорил природные силы и стал-таки властелином планеты. «Между тем наше господство над природными силами иллюзорно, – говорит философ, профессор американского Северо-Западного университета Сулейман Бахир Диань. – Сегодня мы лучше понимаем, что все живое взаимосвязано, что мы должны мыслить как часть большого мира, а не противопоставлять себя ему».

Когда мы произносим слово «экология», не всегда ясно, что мы имеем в виду. Разные люди выделяют в этой большой и сложной теме то, что им ближе. Самое понятное и актуальное – вред для здоровья. В этом отношении особенно опасны химикаты, загрязняющие почву, воду и воздух, попадающие в наш организм и вызывающие множест­во заболеваний: аллергию, отравления, рак. Предотвратить эту опасность можно путем государст­венного регулирования и контроля выбросов промышленных предприятий, запрещения некоторых вредных технологий и химикатов. Тут простор для деятельности экологических организаций и зеленых политических партий (хотя в России только 4% опрошенных разделяют политические взгляды зеленых); но многое могут сделать и потребители. Европейцы, к примеру, активно защищают свое здоровье, выбирая экологически чистую мебель и одежду, покупая продукцию органического земледелия и животноводства, отказываясь от товаров, при производстве которых наносится вред природе.

Другая сторона экологии – обеспечение устойчивого развития человечества, для чего в первую очередь нужны энергоресурсы. По­этому актуальными становятся ветряные генераторы и солнечные батареи, новые теплоизолирующие материалы и технологии строительства, использование дождевой воды и вторичная переработка отходов. И здесь тоже необходима воля государства: оно должно стимулировать освоение новых источников энергии, финансировать научные разработки, вводить стандарты энергоэффективности.

Наконец, третий, самый абстрактный и потому сложный уровень – сохранение планеты не только в интересах людей, но также ради нее самой. «Живя с установкой «Весь мир существует для удовлетворения моих нужд», мы создаем се­бе большие экзистенциальные проб­лемы, – полагает экзистенциальный психотерапевт Светлана Кривцова. – Человек, воспринимающий природу исключительно как потребитель, рискует попасть в экзистенциальный вакуум, лишить себя тех внутренних ценностей, которые дает нам окружающий мир, если воспринимать его все-таки как храм, а не только как мастерскую». Экзистенциальный диалог предполагает понимание самоценности природы, которая бесконечно превосходит наше ограниченное сознание и восприятие, но благодаря которой мы переживаем единство, гармонию и красоту мира. При таком взгляде стремительно исчезающее разнообразие видов, вырубка лесов, таяние льдов и аномальные засухи, а также угроза глобального потепления, о которой мы постоянно слышим, становятся вызовом человеческому в каждом из нас.

«Мы существа, наделенные нравственным чувст­вом, и поэтому можем воспринять окружающий мир как доверенный нам, а взаимоотношения с ним – как путь личностного развития, – полагает Сулейман Бахир Диань. – Будучи единственными мыслящими существами на планете, мы несем за нее ответственность. Благодаря нам и через нас биологическая эволюция осознает себя».

Что нам мешает заботиться о планете?

• Разногласия экспертов вызывают сомнения и вселяют неуверенность.
• Неверие в то, что планете угрожает опасность.
• Отрицание изменений климата или той роли, которую играет в них деятельность человека.
• Недооценка рисков.
• Даже признавая, что климат меняется, мы надеемся, что последствия наступят очень не скоро.
• Выученная беспомощность: бездействие как результат уверенности в том, что действия отдельных граждан слишком незначительны.
• Стереотипы поведения.

Из доклада Координационной группы по проблемам экологии, представленного на конгрессе Американской психологической ассоциации в Торонто в 2009 году.

Предположим, мы искренне поверили, что надо, как говорил Маленький принц, «привести в порядок свою планету». Но когда доходит до дела, возникает неосознанное психологическое сопротивление: мы не хотим ничего менять. Как преодолеть мешающие нам барьеры? Cуществуют проверенные методы, позволяющие достичь экологически сознательного поведения.

В одном эксперименте участникам сообщали, сколько в среднем электроэнергии расходуют их соседи. В результате те, кто расходовал больше среднего, сократили по­требление, однако экономные тоже захотели «усредниться» и стали расходовать больше. Чтобы этого не произошло, ученые поощряли экономных листовками с нарисованными улыбающимися рожицами – это позволило сохранить у них мотивацию экономить и дальше. Значит, наш конформизм может стимулировать ответственное экологическое поведение. Еще один способ, использующий механизмы социального взаимодейст­вия, – блоги и социальные сети. Например, все о раздельном сборе и переработке мусора в Санкт-Петербурге можно узнать из «Дневника экоиста». Если мы будем размещать в Интернете данные о своих успехах, это позволит делиться полезной информацией, а заодно может побудить наших друзей последовать хорошему примеру.

«Если есть возможность наглядно видеть, что энергия тратится зря, у нас возникнет естественное желание ее сберечь», – считает Мухен Джейк Ким, создатель розеток, показывающих потребление энергии приборами в режиме ожидания. Это же верно для других случаев: большинство людей экономят энергию, если получают в реальном времени информацию о ее расходовании. К примеру, мы охотнее используем экономичную бытовую технику и энергосберегающие лампы, если «умные» приборы сразу показывают нам, насколько снизились наши затраты. В таких случаях экономится 5-12% энергии.

Принятие решений и расчет будущих выгод в сфере экологии устроены точно так же, как в финансовой сфере, и эту аналогию можно использовать. Зная, что мы больше боимся потерь, чем радуемся приобретениям, лучше предупредить о возможной потере $500 в течение 10 лет, чем обещать премию $500 за 10 лет экономии энергии или борьбы с глобальным потеплением. К таким выводам пришли исследователи из Колумбийского университета (США) Дэвид Хардисти и Эльке Вебер. Например, люди охотнее соглашаются проложить теплоизоляцию в своем доме за небольшое вознаграждение прямо сейчас, чем сэкономить более значительную сумму, но в течение нескольких лет.

А как же экологическое сознание и бескорыстная любовь к природе? Ведь все эти меры кажутся столь прагматичными и приземленными, и к тому же неизвестно, что тут главное – защита окружающей среды, забота о своем кошельке или повышение самооценки. Ничего страшного, считает Светлана Кривцова: «Начав с малого, мы постепенно привыкаем вести себя более разумно и осознанно, больше задумываемся о последствиях наших поступков». Когда повсе­дневное поведение станет более «зеленым», это обязательно изменит и наше глобальное отношение к окружающему миру, и личностные качества каждого из нас. Главное – начать!

Ксения Киселёва

Матом и неожиданно
Могущество человека и человечества и наша власть над природой – не более, чем опасное заблуждение, которое не имеет под собой никаких оснований. Если мы возьмем для сравнения взрыв самой большой в истории термоядерной бомбы («Царь-бомба», испытанная в 1961 году) мощностью 58,6 мегатонн и сравним ее с энергией среднего урагана, то обнаружим, что производимая ЗА ОДИН ДЕНЬ ураганом энергия будет такой же, как взрыв БОЛЕЕ, ЧЕМ 200 самых мощных термоядерных бомб. Тот же среднестатистический ураган за свой «жизненный цикл» (от недели до двух) вырабатывает почти в два раза больше энергии, чем все человечество потребляет за весь год! И это – только ураганы, а в природе есть процессы куда как мощнее. Пока человечество наиболее эффективно научилось только портить, ломать, взрывать и пачкать – так бы могла высказаться Природа, если бы могла и захотела сказать что то на понятном нам языке. И если бы мы смогли и захотели ее услышать. Ноологи, исследующие этот вопрос, полагают, что реплики со стороны Природы в нашу сторону идут уже не первое десятилетие (более подробно – в разделе «Ноодиалогика»), но человечество пока воспринимает их, как стихийные процессы или локальные катастрофы. Стремительное мутирование болезнетворных микроорганизмов и вирусов, угнетение генофонда самого человека, нарастание напряженности – ноология считает эти процессы звеньями единой цепи, элементами «ответа природы» на наши неразумные в ее отношения действия. И вполне может статься, что все это – попытки «спокойного разговора», приглашение к диалогу. Но вспоминая про энергию среднего урагана, начинаешь неуютно себя чувствовать, думая о том, что будет, если «кончится терпение у Природы» и она начнет «говорить громко». Матом и неожиданно.