Нобелевская премия по физиологии или медицине в 2022 году досталась Сванте Пэбо — человеку если не единолично создавшему целую область науки, палеогенетику, то, безусловно, внесшему в нее решающий вклад.
Шведский ученый Сванте Пэбу — один из пионеров палеогенетики. Это дисциплина, изучающая первых людей и гоминид при помощи генетических методов. Свою работу в этом направлении Пэбу начал в 1984 году: объектом исследования стали древнеегипетские мумии из коллекций европейских музеев. Уже через год ученый сумел первым в истории извлечь из мумий генетический материал. Далее Пэбу занимался расшифровкой генома неандертальца.
Эволюционную историю нашего вида, Homo sapiens, часто представляют как прямую линию: мол, предки человека все меньше походили на обезьян и все больше — собственно на людей. Это, мягко говоря, упрощение. Насколько известно, люди современного типа появились 300 тыс. лет назад и большую часть времени делили планету с другими разумными гомининами — неандертальцами. В Евразии люди и неандертальцы контактировали друг с другом на протяжении десятков тысяч лет и даже скрещивались. Каждый может найти в себе следы тех встреч, сделав генетический тест (автор этого текста недавно узнал, что ему достались от неандертальцев 1420 мутаций). А начало исследованиям в этой области положил Сванте Пэбу.
Сравнение геномов — лучший из имеющихся способов судить о родстве двух видов. Но если один вид вымер 30 тыс. лет назад, то сделать это чрезвычайно трудно. Генетическая информация записана в ДНК. Это очень длинная молекула: у человека ее можно было бы растянуть примерно на два метра. За тысячелетия она распадается на фрагменты поменьше и химически меняется, а образцы, например кости с раскопок, вдобавок загрязняет ДНК других организмов, например бактерий.
Сначала Пэбу пошел простым путем. Что у людей, что у неандертальцев не одна, а две ДНК: в ядре клетки и митохондриях, которые когда-то, по-видимому, были бактериями, но «застряли» в клетках наших далеких предков. Митохондриальная ДНК почти в 200 тыс. раз короче, и в клетках есть тысячи ее копий, что облегчило задачу.
Установив, что неандертальцы генетически отличаются и от людей, и от ближайших к нам животных — шимпанзе, Пэбу взялся расшифровывать ядерную ДНК. Благодаря этому удалось выяснить, что еще 800 тыс. лет назад у нас с неандертальцами был общий предок и что у людей из Европы и Азии с неандертальцами больше сходств (1–4% генома), чем у людей африканского происхождения.
Позже Пэбу и его исследовательская группа расшифровали ДНК из кусочка кости, найденного в 2008 году в Денисовой пещере на Алтае. Результат получился неожиданный: кость принадлежала ни человеку, ни неандертальцу, а нашему «кузену». Открытый вид назвали денисовцами. У жителей Юго-Восточной Азии до 6% ДНК досталось именно от них, то есть когда-то люди заводили потомство и с неандертальцами, и с денисовцами.
В последние годы ученые пытаются понять, как «наследство» вымерших родственников влияет на наш организм. Так, денисовская версия гена EPAS1 помогает приспособиться к высокогорью. Ее часто находят у тибетцев. Но еще интереснее было бы разобраться, почему только люди сформировали сложно устроенные общества, а те же неандертальцы хоть и жили в группах, и пользовались инструментами, но даже близко не подобрались к тому, чтобы каждый год присуждать премии ученым. Исследователи ищут ответы, сопоставляя генетические различия следом за Сванте Пэбу.