Современная наука достигла фундаментальных успехов в познании законов биологической эволюции и филогенетических корней антропогенеза. Человек как продукт биологической эволю­ции и ее высшая ступень всесторонне изучен естествознанием. Однако этот вид связи «природа-человек» еще не исчерпывает всего комплекса связей человека с природой, микрочастицей которой он является.

Поэтому естествознание имеет дело с человеком не только в биологии, но и в иных, более общих науках о природе, в том числе в гео­логии и геохимии, геофизике и многих других отделах физики, не считая биофизики и молекулярной биологии. Эти более общие связи человека с природой стали предметом научного исследования сравнительно недавно, и среди ученых, заслугой которых является постановка таких проблем, особо выделяются крупнейший геохимик совре­менности Владимир Вернадский и один из крупнейших современных геологов и палеонто­логов Пьер Тейяр де Шарден.

Вернадский имел основание писать еще в сороковых годах, что «до сих пор историки, вообще ученые гуманитарных наук, а в известной мере и биологии, созна­тельно не считаются с законами природы биосферы — той земной оболочки, где может только существовать жизнь. Стихийно человек от нее неотделим. И эта не­разрывность только теперь начинает перед нами точно выясняться: человек и челове­чество неразрывно связаны с биосферой… с определенной частью планеты, на которой они живут. Они геологически закономерно связаны с ее материально-энергетической структурой… Согласно новейшим представлениям, — продолжает Вернадский, — биосфера — «…планетное явление космического характера».

В своем биогеохимическом учении Вернадский выделил две противоположные биогеохимические функции, находящиеся в известной корреляции, которые тесно связаны с историей свободного кислорода — молекулы О2 — в биосфере. Эти функ­ции — окислительная и восстановительная — имеют место в организмах, а под их влия­нием — в биогенных породах, созданных живым веществом. Биохимические функции в пределах живого вещества связаны с питанием, дыханием и размножением организмов. Другие биохимические функции связаны с разрушением тела отмерших организмов, переходом живого вещества в косную материю. Все эти реакции детерминированы ок­ружающей средой.

Вернадский пишет в этой связи следующее: «Эти явления могут быть пред­ставлены в атомной форме как закономерная биогенная миграция определенных хи­мических веществ (атомов) из внешней среды в живое вещество и из живого вещества в окружающую среду. Организм выбирает из нее нужные ему элементы в виде соеди­нений и атомы в виде изотопов». Эта биогенная миграция меняется на протяжении всего эволюционного процесса и, по словам Вернадского, «отражается в окружа­ющей среде только в газообразных минералах: кислороде, азоте, воде, углекислоте, метане, сероводороде и т. д. Они создают тропосферу и выявляются в газовых функциях». По сформулированному Вернадским биохимическому принципу «био­генная миграция атомов химических элементов в биосфере всегда стремится к макси­мальному своему проявлению. Все живое вещество планеты, взятое в целом, таким образом, является источником действенной свободной энергии, может производить работу».

Исключительно велика роль в развитии биосферы биогеохимических функций, связанных с разрушением тела живых организмов и химическим превращением жи­вого вещества после его смерти в неживую материю. В количественном отношении на протяжении всего геологического времени «живое вещество составляет ничтожную часть планеты… количество его исчисляется долями, не превышающими десятых до­лей процента биосферы по весу, порядка, близкого к 0,25 %». Но «если количество живого вещества теряется перед косной и биокосной массами биосферы, то биоген­ные породы (т. е. созданные живым веществом) составляют огромную часть ее массы и идут далеко за ее пределами».

Вся совокупность биогеохимических функций и процессов, образующих биосфе­ру, есть свидетельство, по выражению Пьера Тейяра де Шардена, «экспансии жизни». Он подчеркнул прежде всего, что «в основе всего процесса образования вокруг Земли обо­лочки биосферы лежит типично жизненный механизм самовоспроизведения». В про­цессе эволюции живое существо становится «неодолимым очагом разнообразия», на­правленного прибавления, бесконечного разветвления живой массы, изменяющей биосферу и условия жизни любых будущих организмов в любой среде обитания. Все это было подготовлено историей Земли в целом и ее эволюцией в космических мас­штабах и, в свою очередь, повлияло на ее дальнейшее развитие: «Появление и разви­тие жизни и мысли не только случайно, но и структурно связано с контурами и судь­бами земной массы».

В настоящее время благодаря успехам многих наук (физики в целом и геофизи­ки в особенности, геохимии, геологии и палеонтологии, физической географии и эко­логии, физиологии растений и т. д.) изучены некоторые общие законы развития биогеносферы Земли. Эти законы географ Игорь Забелин кратко характеризует в четырех поло­жениях:

1. непрерывное усложнение биогеносферы за счет возникновения новых компонентов и их производных продуктов;
2. возрастание автономности биогено-сферы и ее относительной обособленности от космоса и других частей самой Земли;
3. постепенное становление биогеносферы как целостного природного образования благодаря активизации многообразных взаимосвязей между всеми ее компонента­ми;
4. возрастание роли солнечной радиации в жизни биогеносферы благодаря раз­витию растительного мира и улучшению общих условий аккумулирования солнеч­ной энергии.

Все эти характеристики биогеносферы, необходимые для понимания всеобщей связи человека как организма с окружающим миром, выходят далеко за пределы так называемой географической среды, которую имеют в виду историки и социологи. Че­ловек как компонент и продукт совокупного воздействия биогеносферы — проблема естествознания, разрешаемая как в связи с системой человекознания, так и безотноси­тельно к ней в логике самого естествознания. При такой постановке проблемы «при­рода — человек» на границе-с общим естествознанием находятся лишь экология чело­века и гигиена в широком смысле слова.

Итак, первой проблемой естествознания в изучении связей «природа—человек» является проблема биогеносферы и человека как компонента в ее динамической струк­туре. С этой проблемой связана другая, относящаяся к воздействию природы, в том числе и абиогенных факторов, на жизнедеятельность человека. Вместе с тем изучение этих факторов, не всегда включаемых в географическую среду, имеет важное значе­ние для совершенствования искусственной среды обитания, в том числе создания си­стем микроклимата и технической защиты от возможных вредных влияний физико-химических факторов.

Немаловажное значение имеет исследование абиогенных факторов для установления потребностей человеческого организма в определенных веществах (видах энергии) и биогенной миграции атомов. Среди этих факторов следует прежде всего выделить свет и цвет, общебиологическое и психофизиологическое воздействие ко­торых на человека изучается комплексом наук, начиная с оптики и биофизики, кончая гигиеной и технической эстетикой. Все большее внимание уделяется изуче­нию воздействия на человеческий организм ультрафиолетовых и инфракрасных лучей, а также других видов излучения, особенно радиоактивного, составляющего предмет радиобиологии. Изучается действие на человеческий организм звуковых колебаний, ультра- и инфразвуков, вибраций различной интенсивности и частотной структуры. Особенное внимание в связи с освоением Крайнего Севера и районов вечной мерзлоты, Арктики и Антарктиды уделяется воздействию низких и сверх­низких температур на организм, биофизиологических факторов, создаваемых тех­никой обеспечения микроклимата. Эти проблемы приобрели специальное значение для медицины при решении вопросов, связанных с процедурами лечения и адапта­ции человека.

В последнее время возникла новая дисциплина — биоклиматология, или биоме-теорология, в состав которой входит и биоклиматологическая классификация, вклю­чающая типологию условий для человеческого обитания. Адаптация человека к низ­ким и высоким температурам, к резкой смене климатических условий, к перестройке суточных циклов биологических ритмов, влияние солнечной активности и других кос­мических факторов — все это новые проблемы естествознания и медицины, охватыва­ющие важную сторону связей «природа-человек».

Наиболее важной областью естествознания, граничащей с историей, социологией и системой человекознания, является проблема ноосферы, составляющей одну из главных сторон связей «человечество—природа».

Вернадский считал очень важными для истории геологии открытия двух младших современников Чарльза Дарвина, североамериканских ученых Джеймса Дуайта Дана (геолога, минеролога и биолога) и Джозефа Леконта (геолога), установивших, что эволюция жи­вого вещества шла в определенном направлении.

Дана указал, писал Вернадский, «что в ходе геологического времени, говоря современным языком, то есть на протяжении двух миллиардов лет по крайней мере, а наверное много больше, наблюдается (скачками) усовершенствование — рост — центральной нервной системы (мозга), начиная от ракообразных, на которых эмпирически и установил свой принцип Дана, и от моллюсков (головоногих) и кончая человеком. Это явление и названо им цефализацией. Леконт обозначил это яв­ление «психозойской эрой».

Однако эти ученые специально еще не выделили роль человечества в эволюции биосферы и преобразовании земной массы. Это было сделано, как подчеркивал Вернадский, геологом и палеонтологом Алексеем Павловым, который выделил геологическую роль человека и понятие антропогенной эры и Вернадским в его лекциях в Сорбонне Вернадский позже писал, что «человечество, взятое в целом, становит­ся мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом ставится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, при­ближаемся, и есть «ноосфера».

По определению Вернадского, «ноосфера есть новое геологическое явле­ние на нашей планете. В ней впервые человек становится крупнейшей геологической силой». Весьма выразительно охарактеризовал это явление Тейяр де Шарден: «Признав и выделив в истории эволюции новую эру ноогенеза, мы соответственно вынуждены в величественном соединении земных оболочек выделить пропорцио­нальную данному процессу опору, то есть еще одну пленку… столь же обширная, но… значительно более цельная, чем все предшествующие покровы, она действитель­но новый покров, «мыслящий пласт», который, зародившись в конце третичного пе­риода, разворачивается с тех пор над миром растений и животных вне биосферы и над ней».

Исходя из теории ноосферы, Тейяр де Шарден обращает внимание на диспро­порцию, искажающую всю классификацию живого мира (и косвенно все строение фи­ зического мира), при которой человек фигурирует как отдельный вид Homo sapiens . Для того чтобы предоставить человеку его настоящее место в природе, недостаточно в рам­ ках систематики открыть дополнительный раздел, даже еще один отряд, еще одну ветвь. «Несмотря на незначительность анатомического скачка, с гоминизацией начинается новая эра. Земля «меняет кожу». Более того, она обретает душу». Вот почему, связывая воедино ноосферу и историческое существование человечества, Тейяр де Шарден приходит к выводу, что «человек не статический центр мира», как он долго полагал, а «ось и вершина эволюции, что много прекраснее».

Однако ноосферу как геологическое явление нельзя объяснить лишь процессом эволюции и резким увеличением ее цефализации на высших этапах филогенеза. Сам Тейяр де Шарден принужден был учитывать не только прогресс мысли, но и мощь практического воздействия мыслящего человечества на окружающую природу. Одна­ко он рассматривал это воздействие лишь как приложение мысли и, естественно, был весьма далек от материалистического понимания мышления и самой человеческой практики, преобразующей природу.

Лишь диалектический и исторический материализм создали основу для подлин­но научного понимания воздействия человечества в ходе его исторического разви­тия на природу окружающего мира. Современная наука и практика гигантских пре­образований природы показали справедливость марксистско-ленинского пони­мания связей между человечеством и природой. На этой основе значительно перестроилась современная физическая география, которая все больше учитывает воздействие хозяйственной жизни, техники и культуры на природные процессы, на жизнь биогеносферы и стремится предвидеть последствия их вмешательства в раз­витие природы.

По поводу этой новой задачи физической географии Забелин замечает, что она имеет исключительное значение и может быть успешно решена с помощью мате­матики и кибернетики. Вместе с тем он считает необходимым создание новой погра­ничной дисциплины, объединяющей физическую географию и социально-экономи­ческие науки, — натурсоциологии. «Прогноз общественных последствий предполага­ет, — пишет автор, — не только предупреждение отрицательных последствий, но и учет, планирование последствий положительных. При планировании на высоко науч­ной основе всего процесса взаимодействия природы и человека в будущем несомнен­но удастся так наладить взаимосвязи в системе «природа—автоматический процесс», что природа будет получать от человека и соответственно возвращать ему почти исключительно положительные импульсы, способствующие общественному прогрессу. Таким образом, прогноз общественных последствий и есть по сути дела управление взаимодействием человека с природой, что и даст право именно так определять натур-социологию».

Эта мысль Забелина представляется нам весьма плодотворной. На границах между естествознанием и общественно-историческими науками такая дисциплина действительно возникает в наше время в процессе изучения и регулирования связей «человечество—природа». В этих связях И. М. Забелин обнаруживает важный психо­логический аспект, объединяющий, казалось бы, столь далекие друг от друга дисциплины, как физическая география и историческая психология. По существу говоря, в плане натурсоциологии, а не только социологии и политической экономии строятся далеко идущие научные прогнозы и теоретические основы перспективного планиро­вания гигантских преобразований природы в будущем.

Использование наук в целях общественного прогресса осуществляется путем от­крытия новых источников энергии (осуществления термоядерной управляемой реак­ции, превращения солнечной энергии в электрическую с КПД, несколько превышаю­щим тот, который имеет место в растениях, использования подземного тепла магмы и т. д.), создания колоссального количества материалов для промышленности (особен­но синтетических продуктов органического синтеза, так называемых полимеров), ав­томатизации производственных процессов с помощью кибернетики и радиоэлектро­ники, грандиозного увеличения продовольственных ресурсов (повышения урожайности и эффективности животноводства), использования мирового океана для изыскания новых продовольственных ресурсов и т. д. 100 На основе расчета потенциального роста потребностей человечества в продовольственных ресурсах, демографических прогно­зов и предвидимого будущего самого естествознания создаются важные концепции, направленные на активизацию и регулирование связей «человечество—природа». В конечном счете все гигантское совокупное приложение естествознания к этим свя­зям в процессе социально-экономического развития и технического прогресса состав­ляет реальное содержание великой проблемы ноосферы.

В последнее десятилетие возникла как позитивная область естествознания, тех­ники и общественных наук новая форма связи «человечество—природа» — освоение космоса. С осуществлением программ запуска искусственных спутников Земли и космических кораблей с людьми, с началом новой, космической эры жизни челове­чества, открытой советской наукой, техникой и героической плеядой космонавтов, связана крупнейшая веха развития современной науки. Ноосфера и освоение кос­моса — две наиболее активные формы отношения человечества к природе. Как и изу­чение ноосферы, теоретическое и практическое освоение космоса с самого начала носит комплексный характер, объединяющий многие группы наук, начиная с астро­номии, кончая социальной психологией (научными основами комплектования эки­пажа космических кораблей) и теорией международного права. Исследование миро­вого пространства и инженерное решение проблем космических полетов сочетаются с всесторонним изучением новых проблем биологии и медицины, возникших при подготовке человека к этим полетам, и исследованием их влияния на человека.

Огромная научная литература по различным аспектам и проблемам освоения космоса отражает не только стремительные темпы развития отдельных наук в ис­следовании мирового пространства и человека в космических полетах, но и высо­кую полезность междисциплинарных связей для научно-технического прогресса. Опыт научного развития за последние десятилетия вместе с тем показал, что ста­новление системы человекознания сопровождается созданием новых фундамен­тальных областей общего естествознания, граничащих с человекознанием и исто­рией. Эти области междисциплинарных связей сосредоточены вокруг четырех про­блем, кратко рассмотренных нами в настоящем разделе.

Из книги Бориса Ананьева Человек как предмет познания