Когда маленькие дети бормочут, лепечут, издают какие-то невнятные звуки, они издают их не просто так — они осваивают звуки речи. Дети слышат, как разговаривают взрослые, и хотя сами так не могут, пытаются изобразить что-то похожее. Мозг постепенно учится контролировать мышцы языка, щёк, горла, чтобы нужные звуки шли в нужном порядке.

У других животных, которые общаются сложными звуками, детёныши учатся «речи» точно так же, начиная с бессмысленного лепета и со временем осваивая сложные последовательности «слов». В прошлом году мы писали про младенческий лепет детёнышей летучих мышей — летучим мышам, с их системой эхолокации, особенно важно владеть голосом. Но летучие мыши далеко не единственный пример: точно так же осваивают взрослую «речь», например, детёныши обезьян игрунок и птенцы певчих птиц. Сотрудники Техасского университета долины Рио-Гранде изучают воробьиных попугайчиков. Это небольшие попугаи, обитающие в мангровых лесах Южной Америки. За птицами наблюдали в специальном исследовательском центре, где для них сконструировали более сотни гнёзд. Некоторые гнёзда снабдили специальным оборудованием, чтобы подслушивать и подсматривать за птенцами и взрослыми.

Птенцы начинали лепетать к 21 дню жизни — они пищали, щёлкали, ворчали, и за одну неделю звуки, что они издавали, становились заметно сложнее. Важно, что они ни к кому не обращались со своими всписками и щелчками: они как бы разговаривали сами с собой, едва открывая клюв, будучи даже одни в гнезде. Если же у них были братья и сёстры, то птенец, который захотел поупражняться в устной речи, занимался этим, пока братья и сёстры спят.

Исследователи проанализировали акустические свойства птенцового лепетанья, и оказалось, что в бормотании маленьких попугаев есть фрагменты «речи» взрослых птиц. Птенцы как будто знали весь полагающийся репертуар, который нужен им для жизни, но до поры до времени могли воспроизвести только отдельные фрагменты вокальных сигналов.

То, как птицы учатся петь, интересно не только само по себе, но также потому, что у них это обучение проходит те же этапы и зависит от схожих генетических и нейронных механизмов, что и у людей. Традиционный объект изучения здесь — зебровые амадины: на их примере уже давно пытаются понять, как вообще формируются речевые способности и как возникают аномалии развития, связанные с речью. Однако птенцы зебровых амадин начинают «уроки родной речи» довольно поздно, успев опериться и покинуть родное гнездо; кроме того, лепечут у них поначалу только самцы. У воробьиных же попугайчиков лепечут в детстве и самцы, и самки, и начинают они лепетать ещё в родительском гнезде. Наконец, попугаи в целом способны учиться новым вокальным трюкам всю жизнь, как и люди. Так что, возможно, именно воробьиные попугайчики помогут нам лучше понять нашу собственную речь.

Источник Proceedings of the Royal Society B